Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
Каждый охотник желает знать (Костяной меч, том 1), Discane (Дис Кейн), 2021
В базе Лаборатории Фантастики отсутствует
***
Юный охотник Кенрон исследовал лес вместе со своими друзьями. Обитатели того леса обладали магией и людей не жаловали, и добыть их было непросто даже взрослому охотнику. На берегу озера компания повстречала старика-отшельника со стрекозами вместо глаз. Тогда Кенрон не мог и предположить, что незнакомец после неосторожно оброненного им слова откажется от добровольного изгнания и навсегда изменит его жизнь…
***
«Каждый охотник желает знать» можно назвать литературным экспериментом. Янг эдалт здесь лишён «отношений» – того, что обычно и позволяет повысить градус самой банальной и заезженной истории. Главному герою Кенрону четырнадцать лет, и он асексуален. Все стандартные схемы развития сюжета – любовь, страсть, выбор между умной и красивой, ревность, обиды, истерики, ритуальный мордобой и родительские матримониальные планы – в этом романе не сработают и потому отсутствуют.
Чем берёт автор? Лихо закрученной интригой, достойной детективного или шпионского триллера. Сюжет дополнительно осложняется тем, что ни персонажи, ни читатель до последнего не подозревают, с какой проблемой вскорости придётся разбираться. Проблем, надо сказать, много, возникают они с кажущейся хаотичностью и на ровном месте, а решаются по мере поступления. Совсем не так, как планировалось, и приводя к неожиданным результатам и непредсказуемым последствиям.
На примере Кенрона поневоле задумаешься, что было бы, употреби каждый из нас юношескую энергию не на мало что дающие в этом возрасте ухаживания за столь же юными девушками, а на что-нибудь полезное. Прогулки при луне, экстатические полёты в небесах и падения в бездну на одной чаше весов, целесообразность, тренировки ума и тела на другой… Герою такой выбор не предоставлен, и потому он развит, собран и рассудителен, как тридцатилетний, и сексуально образован на шесть лет.
Отсутствие психо-гормональных обострений настолько непривычно, что поначалу создаётся впечатление полной безэмоциональности Кенрона. Быть может, он аморальный психопат? Позднее сюжет не раз и не два доказывает несостоятельность этого предположения. Мальчик остаётся добрым, наивным, способным сопереживать и совершать ошибки, а его отточенные почти до гениальности таланты и способности проигрывают в столкновении со взрослыми и опытными персонажами.
Мир произведения схематичен и напоминает сеттинг компьютерной игры: маготехнологии, город и лес, люди и монстры. Всё дееспособное население – охотники, совершающие вылазки, добывающие и сбывающие трофеи. Но простым он кажется лишь персонажам-подросткам, и то лишь в самом начале. По мере взросления границы расширяются: городов много, не все в окружении лесов и монстров, да и с условно имперским объединением всё гораздо сложнее, чем представлялось.
Неизвестно, будет ли автор использовать намеченную возможность критики современного общества в цикле, но сатиру можно усмотреть уже здесь. Люди искусственно поставлены в условия, заставляющие заниматься добычей «природных ресурсов». Кроме охоты, работы нет – всё остальное, от чистки сортиров до банковских операций, делают завезённые имперцами кобольды. Выборное наместничество, кредитная система, ценообразование, жильё, медицина, образование – все аналогии прозрачны.
Есть у Кенрона и друг, и подруга. Но, учитывая его сексуальную нейтральность, какие отношения даёт ему и сюжету дружба? Зависть от менее развитого со стороны мальчика, непонимание со стороны девочки. Те же соперничество и обиды, что и при стандартной ориентации. Героя жаль, ведь он получает весь тот же негатив без позитива. Читателю достаётся несколько условно смешных моментов, позволяющих взглянуть на сексуальное манипулирование со стороны личности с иммунитетом к нему.
Композиция усложняется и словно растёт параллельно с развитием сюжета. Фокус действия постоянно сменяется, ветвится, меняет время, переходит от персонажа к персонажу, от детского сознания полуразумного ящера в лесу до циничного наместника и магички-имморалистки. Одно и то же событие может быть представлено с двух сторон. Но здесь, в первой книге цикла, повествование не выходит за рамки янг эдалта. Структура усложняется, но действительно взрослого наполнения не получает.
Подростковая литература прошлого позволяла детям взрослеть, а взрослым вновь окунуться в период эмоциональных бурь и жизнеопределяющего выбора юности. Учила одних и молодила других. Современный янг эдалт паразитирует на нежелании взрослеть и делать выбор. В этом романе герою и читателю отказали в сексуальном начале. Результат эксперимента можно рассматривать как попытку отказа от другой беды – порнографии, но выбор метода духовно-личностной кастрации кажется мне радикальным.
… пряли злато с серебром, лёд и пламень, смерть и, разумеется, любовь. А спряли сказку о верности семье с узором из гендерной предвзятости. Во всяком случае, отзеркаленный тест Бекдел "Зимнее серебро" Наоми Новик не проходит, что не помешало книге взять Локус и Мифопоэтическую премию.
Прежде чем начать, позволю себе невероятно генерализированное обобщение, за которое левые заклеймят меня сексистом, а правые — предателем братства-с-членами. Мифопоэтическое фэнтези, в смысле — фэнтези, за которую положено давать Мифопоэтическую премию, лучше всего выходит у женщин. Ну да, так и есть, несмотря даже на тот факт, что само слово «мифология» для меня — и, уверен, для многих людей на постсоветском пространстве — прежде всего ассоциируется с мужчиной. С Николаем Куном, разумеется.
Три девицы у Новик — это еврейка Мирьем, простолюдинка Ванда и герцогская дочка Ирина. Формально их линии равнозначны, но по факту центральное положение занимает Мирьем — именно она начинает и заканчивает историю, именно ей уделено больше авторского внимания. Мирьем вынуждена заниматься отцовским ремеслом, заимодавством и, в отличие от мягкосердечного отца, достигла больших успехов, "обращая серебро в золото". Заслышав неосторожную похвальбу девушки, к ней является король Зимояров. Зимояры живут рядом с людьми, а превыше всего ценят золото — настолько, что ради него могут напасть на соседей и перебить всё селение. Король предлагает Мирьем обратить зимоярово серебро в золото (трижды, как и полагается в сказках). Если она справится, то получит воистину королевскую награду, если нет — умрёт. Гордая Мирьем принимает уговор, ещё не зная, что награда окажется для неё едва ли не горше смерти…
Истории двух других героинь менее подробны и носят скорее вспомогательный характер. Особенно в этом плане не повезло Ванде, которая вынуждена работать на Мирьем, чтобы искупить долг отца и прокормить братьев, а когда Мирьем пропадает, помогает и её семье. Ирину отец-герцог намерен выдать замуж за царя — с помощью драгоценностей, купленных у Мирьем, ведь зимоярово серебро преображает невзрачную Ирину в неотразимую красавицу. Ситуацию немного осложняет царь, который одержим демоном, но и демону не сладить с женским хитроумием, когда девушки (и автор) объединят усилия.
Книгу Новик с ходу хочется припечатать «Феминизм!11» — женщины-героини тут и умнее, и смелее, а мужики либо негодяи, облеченные властью — безымянный король Зимояров, царь Мирнатиус, либо зависят от женщин, как отец Мирьем или братья Ванды. Действительно, сильные женские персонажи для Новик — не редкость, чего нельзя сказать о мужских. Но ценности её героинь вполне традиционные, в первую очередь — это семья и дом. Ради семьи Мирьем берёт дело отца в свои руки, ради семьи оставляет зачарованное королевство Зимояров — и возвращается туда в момент опасности, потому что нашла близких среди чужих. Линия Ванды почти полностью посвящена обретению семьи, не только и не сколько как родства по крови, но духовной общности. Самой феминистической выглядит Ирина, которая стремительно прокачивается автором в местного игрока в престолы, но поначалу молодая царица просто пытается спасти свою жизнь, а обеспечив себе безопасность, переходит к роли государыни-матушки (этот момент в тексте даже подсвечивается монологом в духе Авдотьи Рязаночки).
Примерно также как с феминизмом, у "Зимнего серебра" дела обстоят и с мифологией. В Литвасе, где происходят события книги, без труда узнается Восточная Европа времён позднего средневековья, но мифологические мотивы Новик черпает из иных времен и мест. Её Зимояры без сомнений близкие родственники английским эльфам и ирландским сидам — недобрые, жесткие, но верные слову, живут со смертными рядом, но ни входа, ни выхода в их земли людям не отыскать, а время там идёт иначе. А в отношениях короля Зимояров с Мирьем слышны отзвуки ещё более древнего мифа — о похищении Персефоны Аидом (конечно, эльфы тоже подворовывали смертных девиц, но без резких климатических сдвигов). Славянский колорит в книге ограничивается буквально парой имён, да аномальными холодами, которые, впрочем, никем, кроме главных героев не ощущаются — Литвас и при июньских метелях живёт спокойно. Оттого не покидает ощущение театральной постановки, где герои выворачивают душу, но на заднем плане замковые башни из крашенного картона и снег из марли. Если вы принимаете такие условности — "Зимнее серебро" будет вам интересно. Считаете, что сказка должна быть яркой? Ну, тут есть зимоярово королевство, чьи пейзажи навевают воспоминания о работах Йона Бауэра, но в целом история тут про отношения, а не приключения и гораздо интересней наблюдать за изменившейся сказочной моралью. Раньше-то стяжательство шло по статье осуждения, а то и наказания, а гордая невеста не подсовывала перевоспитавшемуся жениху брачный контракт. Но мы меняемся, и сказки меняются вместе с нами.
— Это разбойники? — прошептала мать. Я тоже первым делом подумала про разбойников, когда вообще обрела способность хоть что-то соображать. Хорошо, что мои деньги в банке, далеко отсюда. Мы поспешили следом за отцом. На заднем дворе недовольно попискивали куры, которым не дали еды. Ванда показала нам следы. И сразу стаю ясно, что никакие это не разбойники.
Копыта как будто едва-едва коснулись легкого свежего снежка, не проломив наста. Однако это были именно копыта: большие, размером с лошадиные, только раздвоенные, как у оленя, и с не очень хорошо заметными острыми выступами спереди. Следы вели прямо к нашему дому, а потом кто-то, вероятно, спешился и заглянул к нам в окно. У этого кого-то были очень странные сапоги с длинными острыми носами. И сапоги тоже почти не проваливались в снег.
Сначала мне это показалось каким-то бредом. Да, конечно, следы необычные, но наверняка кто-то просто зло подшутил над нами. Как те мальчишки, что швырялись в меня камнями, когда я была маленькая. Кто-то подобрался к дому и оставил такие вот следы нарочно, чтобы напугать нас. Или еще хуже: чтобы отвлечь нас, пока он нас ограбит. И я уже раскрыла рот, чтобы все это изложить, но тут же осеклась. Ведь тогда злоумышленник должен был сам наследить рядом с фальшивыми следами. Разве что он свесился с крыши и нарисовал следы палкой. Но снег на крыше тоже оставался нетронутым. Раздвоенные следы цепочкой тянулись через весь двор, уходили в лес и терялись под деревьями. Я глянула в ту сторону. Меж деревьев все еще поблескивала дорога.
Я ничего не сказала, и отец с матерью тоже промолчали, мы лишь смотрели и смотрели на лес, не в силах отвести взгляда. Из всех нас заговорила только Ванда.
— Это Зимояр, — произнесла она. — Зимояр приходил сюда.
облако тэгов
